Memorium & Textus. С любовью и благодарностью к жизни - Дарина Мирус

Самая пора была подумать о декоре, и в апреле 2004-го мама определила меня на поклейку обоев: «Ты справишься». Да здравствуют чудеса эквилибристики! В общем, колхозно-кустарно я с поставленной задачей справилась. Не обошлось, конечно, без маминых ЦУ, которые она выдавала мне всегда и по любому вопросу, и без «прожигания воздуха» (запах паленой бумаги вызывал такие же приступы бешенства у соседей, как и ежедневный почти стук молотка) – еще одной многолетней традиции, о которой я забыла упомянуть,

Так мы прожили до конца января 2005-го, в один из субботних вечеров которого, что-то заставило меня зафиксировать время на часах и улыбающиеся выражения лиц, которые были ох! как не часты. Что-то было необычное в этом уставшем и грустном мгновении. В самом начале февраля у мамы отекли ноги, потом постепенно стало отекать тело. Мысль вызвать врача появилась только через полтора месяца, потом еще раз – в апреле. Никто из пришедших медицинских работников не встряхнул нас «криком», что надо срочно класть человека в больницу или, например, вызвать скорую, до чего мы додумались, когда она уже была не нужна. Инсульт, отек легких.

Морыда́. Южная Корея

Когда, в апреле 2005-го, мы остались с сестрой одни, месяца два мы прожили в душевном единении и согласии, обретаясь в протестной оторванности от окружающего мира. Потом приток возвращающейся реальности постепенно начал размывать экстраординарность происшедшего события, и вместе с ним вернулось и наше необъяснимое неприятие друг к другу, провоцирующее натянутость, ледяной тон, желчный «обмен любезностями», а также все увеличивающиеся промежутки молчания.

Конец ознакомительного фрагмента.